"– Узнал, отец?! Ты сунул его маме, как плату, словно шлюхе! А она была непорочна. Более того, она была невестой. Но ты растоптал её счастье!

– Не может быть, – прошептал Эжен. – Но ведь она была чудовищем…

– Не смей так говорить о ней! Она была самой красивой из сиагаров, так называется мой народ! – Марино медленно осел на пол, лицо побледнело, губы налились синевой. – Чтобы отомстить тебе, мне пришлось стать человеком, челове… – он захрипел и завалился набок.

– Сынок! – граф бросился к нему, поднял на руки. – Прости меня! Умоляю! Что мне делать?

– Море, – прошептал юноша и потерял сознание.

Еще никогда в жизни граф так не гнал коня. Утопая в мокром песке, донёс сына до прибрежных волн и, не удержавшись на ногах, рухнул в воду. Лицо Марино было белее снега.

– Мальчик мой! Не умирай! – Эжен тормошил его и плакал.

Казалась, прошла целая вечность, прежде чем на лице виконта проступил румянец. Он медленно сел, тело сотрясала дрожь. Посмотрел на графа затуманенными глазами:

– Яд… Здесь мне не выжить. Ты сломал жизнь не только маме, но и мне. Я не человек и не сиагар. Но я простил тебя, когда встретил. Больше никто не помешает твоему счастью – я обещаю. Прощай. – он поднялся и, шатаясь, побрёл прочь от берега. Эжен звал его, срывая голос, но юноша так и не обернулся, уходя все дальше и дальше, туда, где на горизонте тонуло в расплавленном море солнце."